Мибби верила, что это будет просто игра. Я позволила ей поверить в это. Сначала я связала ей ноги, а затем руки за спиной кожаными наручниками. Потом она поняла, что она действительно обездвижена.
С этого момента я перестала с ней разговаривать, фотографировать и позволила ей попытаться освободиться от наручников, что, как я знаю, невозможно.
Приятно видеть, как Мибби медленно теряет надежду. Требующий голос медленно начинает умолять, умолять. Я не предпринимаю никаких действий, я просто смотрю, пораженный красотой этого акта. И когда я думаю, что пришло время, я просто выключаю свет и оставляю ее там, совершенно без надежды